Часть 1 — «Как я ушёл служить в армию: начало истории длиною в год».
В самолёте большинство сразу отрубились. А я, дабы полетать на все деньги, перебарывая сон, дождался, пока стюардессы начнут разносить что-нибудь вкусное.
Из вкусного было только кофе с печенькой и газета. Газету жрать не стал, оставил на потом.Выйдя из самолёта, в нос сразу ударил морской воздух. Я уж чуть было не решил, что на курорте оказался. Остальным тоже понравилось, кроме одного — его вещмешок трансаэро оставило в Москве. Пока ждали автобусы, оценили армейский сухой паёк. Большинством сошлись на том, что часть вполне съедобна, но было бы вкуснее, если эту часть разогреть. В общем, только последняя брюзга помрёт в окопе от голода.
Загрузились, поехали, приехали, построились — вот и калининградский распределитель. Встретил нас молодой прапорщик с крайне развитым чувством юмора. Чтобы передать такое на бумаге, наверно надо быть хотя бы тем же прапорщиком. Если вообще не старшим. Так что увы.
Началась очередная медкомиссия. Мне и ещё одному из нашей оравы сначала сделали очередные прививки от столбняка с дифтерией и мы пошли по врачам. Хорошо заметно, что чем ближе к месту службы, тем серьёзнее врачи относятся к работе. Если на медкомиссии в районном военкомате даже при наличии справки, свидетельствующей о некой проблеме со здоровьем, врачи убеждают, что ты здоров, в самом расцвете сил и самое место тебе в стройных рядах, то в Калининграде уже слушают намного внимательнее.
При наличии хоть одной более-менее серьёзной жалобы, на корабль не пустят. Для таких есть достаточное количество береговых частей, начиная от каких-нибудь мотострелков и заканчивая ПВО с морской пехотой. Причём, судя по наивным рассказам, в морпехи собиралась как минимум половина из нас.
Само собой, перед врачами оказалась элита страны в морально-этическом плане: наркотики не употребляют и не пробовали, а алкоголь пьют в основном по праздникам (да, врач был в курсе, что в России праздники каждый день). Нашелся, правда, один честный — мама, наверно хорошо воспитала. Тут тебе и пивас три недели подряд перед отправкой, и проба анаши в 11 лет. Не знаю, куда он в итоге попал, но явно не на воду.
Так же могут оставить на суше, если плохо написать какой-нибудь из психологических тестов. А их у нас всего было штук 14 на всём протяжении от Москвы до места службы. Правда разных всего шесть.
Нескольких таки оставили, но сказали, что один раз тесты можно переписать, если сильно хочется в море.
Плюс существенную роль играет рост — выше 186 см не отправят биться головой о коммуникации кораблей. Но если имеется желание, то рост вполне может уменьшиться на пару сантиметров. К слову, у нас на первом корыте был офицер под два метра. Из-за этого, ходя по коридорам, ему приходилось сильно сутулиться, от чего он становился больше всего похожим на грустного Дядю Стёпу.
Перед предположительно последним распределением, одному будущему морпеху позвонил верный друг и предостерёг всех идти в в/ч в городе Гусеве, мол там одни даги. Вдобавок, благодаря другому парню, в наших дрожащих ручонках очутилась статистика по разным частям на предмет людей, не дослуживших в них свой год. После этого в Гусев захотели поехать чуть менее чем никто из нас.
Я же метался между желанием идти в пехоту, ПДСС (подводные диверсионные силы и средства) и на корабль. Но само собой капраз (капитан 1 ранга) знал лучше, куда мне надо — на коробках (кораблях) после очередного дембеля не хватало личного состава. Я для порядку озвучил желание идти в ПДСС (именно оттуда был задачливый старший лейтенант, привёзший нас из Москвы), на что мне было сказано «туда не ходи, сюда ходи». Сопротивляться не стал, тем более этот обманщик утверждал, что отправляет меня «на большой корабль, мир посмотреть».
Парню, вышедшему от капраза с круглыми глазами, сказали, что он, с медицинским образованием, пойдёт на корабле к берегам Сирии.
Распределив всех, будущих моряков повели переодевать. Лично я снимал полюбившуюся за эти пару дней зелёнку с неохотой. И в чём-то был прав. Взамен нам дали тельняшку само собой, робу (рабочая одёжа синего цвета), гюйс (непонятная штука в виде платка на шею, выполняет наверно те же функции, что и подворотнички на сухопутке. Разве что его подшивать не надо — он на пуговицах). Прятать лысину пришлось под пилоткой, в комплекте к которой шли черная и белая бескозырки. Черная, будь постарше ещё на немного, сгодилась бы мне в отцы и имела советскую кокарду. Того же возраста были и прогары — флотская обувка без шнурков.
А вот шинели понравились всем без исключения. В таких только в застенках НКВД служить. Кинув прощальный взгляд на юдашкинскую цифру, мы поехали на автовокзал, на автобус до Балтийска.
Продолжение следует...
